Найник лечилась в психушке, а Брежнева страдала от срывов: продюсер рассказал, какую цену заплатили участницы «ВИА Гры» за популярность.

Путь к популярности не был гладким: дешевые туфли с рынка, наряды из синтетики и латекса, штрафы за каждый неверный поступок. Изнанка самого популярного женского коллектива оказалась неприглядной.

Если говорить о группе «ВИА Гра», неизменно вспоминаются участницы женского коллектива. В разное время звездами благодаря легендарному коллективу стали Анна Седокова, Вера Брежнева, Надежда Грановская, Альбина Джанабаева и многие другие. Этот шлейф тянется за ними до сих пор, хотя каждая уже давно начала строить сольную карьеру.

Спустя много лет Вера Брежнева признается, что носить короткие откровенные платья ей очень некомфортно.

«Стесняюсь выходить на сцену в короткой юбке… Когда идет концерт, перед тобой сидят люди и ты выходишь на сцену — это одно. А когда ты работаешь с камерой — это совершенно другое. Там другая пластика… В 35 лет я снялась на обложке журнала Маxim… И в 35 я снова самая сексуальная… Но это съемка. В таком виде я не могу выйти на улицу… Мне некомфортно», — признавалась она пару лет назад.

Возможно, это связано с возрастом, а может, теми психологическими травмами, которые неизменно остались у всех участниц «ВИА Гры».

О них девушки вспоминают крайне редко, стараясь обходить болезненные моменты прошлого стороной. Но из песни слов не выкинешь. Например, Татьяна Найник, оказавшись за бортом коллектива, долгое время лечилась в психушке.

«Я потеряла всю предыдущую жизнь. Модельные контракты, мужа, квартиру, работу. Даже богатства не скопила. Да еще, как только я ушла из ''ВИА Гры'', умер папа. Я попала в больницу, и два года меня вытаскивали психотропными препаратами. Я и к бабкам ходила: столько порч с меня снимали!» — делилась своей историей артистка.

Идеальным образом «ВИА Гры» была Грановская. Константин Меладзе регулярно напоминал участницам: «Надя — это и есть ''ВИА Гра''». Она соответствовала визуальным представлениям продюсера о том, как должны выглядеть участницы коллектива. Всех подгоняли под данный формат: грудь не меньше третьего размера.

«Этот пункт действительно прописан в контракте. И если девушка подходит по всем стандартам продюсеров, но не вышла грудью, пластическая операция по увеличению бюста — обязательное условие», — говорила экс-солистка сексапильного трио Кристина Коц-Готлиб.

Единственной участницей, которая отказалась от операции, была Ольга Романовская. Это решение стоило ей карьеры. Остальные же старательно соблюдали все условия договора. Хотя юридически договора с продюсером как такового не было, только «правила поведения», где подробно расписывалось, что можно участницам, а что строжайше запрещено.

«Нельзя курить, пить, выходить без разрешения, встречаться с мужчинами, общаться с коллегами по цеху и друзьями, вообще пускать посторонних в номер, давать интервью и комментарии без согласования с продюсерами. Рожать — вообще страшный грех. За каждый проступок — штрафы», — признавалась как-то Татьяна Найник.

Артистки знали не только правила, но и таблицу штрафов, тоже внушительную. За каждую сигарету по 100 долларов. В итоге Алене Винницкой даже пришлось кодироваться от курения, пока она была в группе. Даже за курение вне площадки, если девушки попадались продюсеру или охране, их лишали гонораров.

Не менее суровые наказания были за лишний вес: если на фото приходилось «ужимать» участниц, их ждал как минимум тяжелый разговор с продюсером, а порой и тотальный контроль. Администраторы следили за весом подопечных — что едят и какие блюда заказывают.

«После концерта нас запирали в гостинице, и даже близкие и друзья не могли к нам попасть. В родном Питере на гастролях мне с мамой не дали пообщаться! Не пропустили в номер», — вспоминает Татьяна Найник.

Первое время, пока группа отвоевывала свое место под солнцем, был не только тотальный контроль, но и такая же экономия.

«Директор покупал самые дешевые ткани на оптовых рынках, и кроили одежду какие-то гастарбайтеры за копейки, а не именитые дизайнеры. Наряды, конечно, были очень открытые. В некоторых невозможно было выступать. В латексе мы потели, как мужики в спортзале, а в нижнем белье из синтетики и рюшей можно было околеть от холода», — вспоминала Алена Винницкая.

Но даже дешевая синтетика не шла ни в какое сравнение с нарядами, выкрашенными токсичной автомобильной краской. В таких участницы блистали в 2000 году, исполняя хит «Попытка № 5».

Чтобы ткань была «золотой», платья красили каждые два дубля. Вонь от токсичной автомобильной краски стояла такая, что перехватывало дыхание, но это мало кого останавливало.

«Был куплен баллон с токсичной автомобильной краской для железных изделий. И этой краской было залито это платье. Представьте себе, какой дискомфорт я испытала в нем во время съемки. Во-первых, оно очень сильно воняло и стало некомфортным и жестким», — делилась Винницкая.

Вера Брежнева платила за популярность здоровьем в прямом смысле слова. Чтобы снять клип на песню «Цветок и нож», артистку 14 часов обливали холодной водой на улице. Температура воздуха была всего +10. К концу съемок у певицы случилась истерика.

Больше всего Константин Меладзе боялся, что появятся слухи о доступности вокалисток. Но и отказаться от сексуальных образов не мог — это была фишка коллектива. А вот соблюдать ту самую тончайшую грань не всегда выходило. Заказчики частенько воспринимали «ВИА Гру» в соответствии с одноименным медицинским препаратом.

В декабре 2001 года Винницкая и Грановская спасались бегством с корпоратива в Карпатах. Девушки отработали программу, а потом по просьбе гостей вышли в зал. Один из мужчин стал приставать к Грановской, но получил отпор. Тогда артисток заперли в номере, и выбираться им пришлось через окно, привязав простыни к батарее. Естественно, никакой гонорар девушки не получили.

«В нулевых группа была на пике популярности, и времена были такие, что за деньги можно было купить все. Поэтому Меладзе вполне логично опасался, что пойдет нехорошая слава о его подопечных. Но все равно слухи ходили. Говорили, что „золотой состав“ соглашался на ужины с миллионерами, устраивал VIP-выезды. Конечно, это были особые клиенты, и такие мероприятия стоили миллионы рублей. Как делились деньги? Это уже внутренняя кухня. Но обычно львиная доля уходит продюсеру и 20–30% артистам. Девчонки играли по правилам Меладзе, одевались-раздевались. Они все были простые девчонки из небогатых семей», — говорит ProPedia Ольга Лоева, организатор концертов.

Можно было бы многое простить, если такая популярность приносила хорошие деньги, но увы. Платили артисткам не так много, а вот работы было с лихвой.

«Они были очень популярны. Выступлений бывало много, в основном корпоративы. Я не раз организовывал такие мероприятия по просьбе заказчиков. Общая сумма гонорара группы была 20 тысяч долларов, могло быть больше, но это отдельные истории. А вот внутренняя кухня — это уже не выносилось. Но они точно немного получали, точно не знаю сколько, казалось, слышал, что долларов по сто, может чуть больше, в зависимости от исполнительницы. В основном это заработок продюсера. Но такие цены были где-то в начале существования группы, потом росли», — рассказал ProPedia промоутер Сергей Лавров.

Но даже эти скромные заработки тратить было некогда. Продюсеры давали буквально 15 минут на покупку косметики в магазинах. Самые дешевые туфли покупались на рынках, а многие вещи для съемок были из личных гардеробов. На первоначальном этапе продюсеры не особо стремились вкладывать к группу, получая хорошие дивиденды с того, чем щедро одарила участниц природа.

Фото: Евгений Николаев, Андрей Калмыков/ProPedia, Legion-Media, Persona Stars